Со злости он ударил кулаком по дощатому полу. Ему даже не пришло в голову, что этот телефон у него бы отобрали в первую очередь. Пока же Савичев подавил вспышку негодования и жадно вглядывался в древнюю архитектуру. Аналогия с Дубаем и отелем «Парус» уколола воспоминанием. Он непроизвольно успел разделить свою жизнь на «до» и «после», и сейчас его цивилизованный мир, такой далекий и недосягаемый, казался практически сном. Даже мысль о том, зачем он со скрупулезностью ученого отмечает детали архитектуры и природного ландшафта, вызвала недоумение. Что, если он никогда не сможет вернуться?

Колеса повозки коснулись крупной брусчатки ближайшего акведука, стук копыт смешался с шелестом волн и криком чаек. Океанская свежесть бодрила, оседая солью и запахом водорослей на губах. Возможно, ему стоило переживать о предстоящей встрече, или хотя бы предвкушать встречу с героиней найденных летописей, но пейзаж за окном не оставлял шанса иным размышлениям. Дмитрий даже разочарованно вздохнул, когда городские ворота распахнулись, и повозка въехала в пробуждающийся город древнейшей империи. Океанская панорама оказалась скрыта за светлыми стенами строений.

Меньше всего Савичев переживал о том, чем в итоге обернется для него это знакомство с матриарх великой империи. Настолько, что цинично улыбался внутренне на слова Роксаны о том, что попадет в гарем этой варварской королевы в качестве экзотического подарка. Заочно относился к этой невообразимо возвышенной и прекрасной красавице как к очередному объекту своих исследований и источнику важной информации.

Сейчас его пытливый ум ученого анализировал увиденное, фотографировал в памяти для дальнейшего описания на страницах научной работы, а куда сильнее он переживал за отсутствие фотоаппарата, чем за новый виток в собственной судьбе.

Он знал, что нравы империи отличались повышенной жестокостью, что в мужчинах, если они не были рождены в аристократических кланах, древние феминистки видели исключительно безмозглый скот и источник плотского удовольствия (притом, если повезет), но сейчас, вглядываясь в надменные лица горожанок, которые уже заполнили обширную площадь в столь ранний час, отказывался в это верить. Казалось, отбрось античные декорации высоких зданий, отсутствие технического прогресса и непривычный уму мелодичный язык, — и окажешься на театрализованном шоу показа мод. Разных возрастов, разного цвета волос и телосложения девы империи выглядели подобно ангелам. Красота этой расы поражала воображение. Их законы не признавали кровосмешения. Браки здесь именовались "вольными союзами", и избранниками прекрасных амазонок становились достойные воины отдаленных земель. Самые красивые дети всегда рождаются в союзах разных национальностей.

Некоторые женщины были в кожаных латах-ремнях с оружием. Другие — в тяжелых шелках и драгоценных украшениях. Изредка в толпе встречались мужчины, но лишь немногие из них вышагивали рядом с горожанками, как равные — большая часть их жалась к стенам домов, уступая дорогу женщинам, склонившись в подобострастных поклонах.

Рядом с ними поравнялась колесница. Совсем юная белокурая девушка в темно-синем одеянии из мерцающего шелка грациозно возлежала на богато расшитых подушках, с умилением наблюдая за спутником — белокожем мужчиной в богатом одеянии, который стоял, удерживая одной рукой поручень колесницы, а другой прижимая к себе белокурую девчушку трех зим отроду, и что-то нашептывал ей на ушко. На его лице играла улыбка счастливого семьянина. Светловолосая красавица скользнула незаинтересованным взглядом по повозке и поймала взгляд Савичева. Дмитрий успел заметить, как на ее безмятежном личике дрогнула тень недоумения и возмущения.

Скучающая в углу повозки Оцилла, проследив за направлением взгляда пленника, презрительно улыбнулась.

— Рабам, осмелившимся воздеть очи на деву аристократической крови, грозит ослепление раскаленным острием меча.

— Почему мужчина едет с ней в колеснице подобно ровне? — Дмитрий непроизвольно обрадовался возможности завязать разговор с девушкой, на подругу которой накинул плащ этой ночью. — В нем течет кровь ваших основателей?

— Это вольный спутник девы почитаемого рода. На нем печать богов, потому как он был избран ею. Антал даровал таким свою благодать, подарив дочь.

— Стало быть, ваше презрение к мужскому роду избирательно? — он не планировал дразнить лесную воительницу, но жажда знания сейчас отодвинула все остальное на второй план.

— Вольный избранник достоин уважения и восхищения. Криспида не поражает своими стрелами недостойного атлантской дочери.

Савичев задумчиво проводил взглядом удаляющуюся колесницу. Повозка двигалась медленно, потому как площадь уже заполнялась людьми. Видимо, здесь привыкли вставать очень рано. Женщины вели себя практически так же, как и в его времени: обменивались объятиями, смеялись, разговаривали, заполняли открытые террасы и пили напитки из кубков. Тонкий аромат кофе висел в воздухе, смешиваясь со слабым шлейфом цветов.

К тому времени, как повозка подъехала к резным воротам дворца матриарх, Савичев перебывал в состоянии легкого эстетического шока и чувствовал себя практически подростком, которого случайно закрыли в раздевалке черлидерш. Давление подскочило, сердце отбивало рок-н-ролл, разгоняя по телу волну зарождающейся эйфории. Умом он понимал, насколько обманчиво это восхищение, но сейчас ему было наплевать абсолютно на все, кроме этого желания закрыть глаза и представить увиденных красавиц без одежды. Даже огромный столб и колодки на помосте дворцовой площади не прогнали этого упоения. Может, часть сознания поставила галочку в очередной главе будущего научного трактата напротив пункта "дисциплинарные взыскания", клятвенно пообещав себе осмыслить этот факт немногим позже. Если бы Дмитрий сел за работу в подобном состоянии, это получился бы самый красивый любовный роман с пикантными подробностями, а уж никак не диссертация. Хотя не исключено, что он бы по подобию своих энергичных студентов написал бы ее за одну ночь на подобном подрыве.

Огромные золоченые ворота дворца захлопнулись за его спиной, отрезая гул толпы и любопытные взгляды. Взору открылась огромная аллея. Как оказалось, дворцовых зданий здесь было двое: одно выходил витражными окнами на площадь, другое располагалось среди зелени садов, журчания фонтанов и пения птиц, с другой же стороны к нему подступали воды моря. Это было некое подобие полуострова, напомнившее ему Дубай и его отель "Парус".

Дмитрий полагал, что они сразу направятся во второй дворец, но облаченные в доспехи стражницы окружили повозку, заставив свернуть с садовой аллеи вглубь высоких насаждений к рабочим постройкам. Яркий свет утреннего солнца ударил в глаза, стоило Савичеву спрыгнуть на землю. Он непроизвольно поднес ладонь ко лбу. Три женщины из дворцовой охраны моментально окружили его, направив острия мечей ему в грудь.

— Приветствую тебя, Малистратия, и вас, благородные Пантеры, — поклонилась Роксана. — Наш дар прекрасной Лаэртии умаялся в дороге. Прошу простить невежество иноземного варвара.

— Его одежда… несколько странная, — язвительно заметила самая молодая из амазонок, девушка с белокурыми волосами, уложенными в косы вокруг головы. В ее светлых глазах горела решительность и непримиримый огонь.

Савичев догадался, что, сделай он резкое движение, она, не задумываясь, проткнет его мечом.

— А его взгляд настолько дерзок, что гнев Справедливой будет неминуем. Но полно об этом. Стремительная Старейшина, нам велено испить с тобой кубок темного эликсира и получить необходимые познания относительно этого самца, прежде чем мы сможем представить его матриарх, будучи уверенными, что он не представляет опасности.

— Димитрий не доставит хлопот и проявит подобающее уважение к нашей великой правительнице, верно? — хитро улыбнулась Роксана, обращаясь к Савичеву.

Несмотря на ее приятную улыбку, в глазах застыло предупреждение. Дмитрий не горел желанием бесить эту мудрую женщину и усугублять свое нынешнее положение, поэтому опустил глаза и поклонился, едва не коснувшись грудью острий направленных на него мечей. Старшая из Пантер заливисто рассмеялась.